We can burn brighter than the sun (с) I am is all that's real to me (с)
Время эпизода - 26 ноября 2008 года. Место эпизода - Токио, офис Нишикидо. Участники эпизода - Нишикидо Рё, Аканиши Джин. Предыстория эпизода - эп 54, 56,70. Могут ли к эпизоду присоединиться - нет.
Утро среды выдалось на удивление тихим и спокойным. Точнее, в офисе кипела жизнь, особенно если учесть что среда - это обычный день выхода каких-либо новинок и многие уже заняли стойки, готовые в любой момент бежать за очередным скандалом или пикантными деталями очередного взметнувшегося рейтинга, но в кабинете Нишикидо царила тишина и покой. И, конечно, рабочее настроение. Впервые за несколько дней Рё выдалась возможность поработать во благо родного холдинга, побыть обыкновенным человеком. Вся эта беготня со способностями и личной жизнью отошла на второй план, позволяя вспомнить, что Нишикидо Рё любил и эту жизнь, и занимаемую им должность. Айко-чан крутилась вокруг, с радостью принося документы, кофе, доклады... Нишикидо помнил, что собирался подыскать ей замену, но толи новые дела и интересы, толи сегодняшнее спокойное утро повлияло на него, но Рё находился в умиротворенном состоянии и видеть слезы Айко-чан ему вовсе не хотелось. Во всяком случае, сейчас.
Наконец-то дождавшись пока за секретаршей закроется дверь, Джин выходит из угла. Он здесь уже давно. Пробравшись в офис невидимкой, он уже полчаса ждет удобного момента, скучая и, в качестве развлечения, хихикая над выражением самодовольства на лице Ре. Аканиши идет к столу тихо и быстро. Левая нога в высоком кожаном ботинке наступает на сиденье стула - прыжок и вот уже Джин щеголяет походкой на большом столе для заседаний, направляясь в сторону рабочего стола Ре. Видимость он возвращает себе уже по дороге, на подходе к Нишикидо, не давая ему времени одуматься. Присев на корточки возле сидящего в кресле Ре, Джин, схватив его за воротник, поднимает вверх, заставляя встать, и медленно выговаривает, улыбаясь: - Добрый день, Нишикидо! Давно не виделись… Ты развлек меня в прошлый раз… своими картинками. Я хочу еще поболтать с тобой. Ты не сильно занят сейчас?
Чьи-то шаги Рё слышит сразу, и, учитывая насколько обманывает его зрение - почти догадывается о посетителе. Почти, так как еще оставляет себе надежду на сюрпризы. Однако, напрасно. Аканиши Джин. Собственной бесцеремонной и зарвавшейся персоной. За-амечательно. - День добрый... Нишикидо улыбается и нежно скользит пальцами по ноге Джина вверх, а потом с силой бьет ребром ладони и рукой под его колени, уворачиваясь от взметнувшихся ног. И, не теряя времени, оттолкнувшись от кресла забирается на стол, а так же на распластавшегося и вытирающего собственные грязные следы со столешницы гостя. - Скучал по тебе, Аканиши. Рё ухмыляется, удобней устраиваясь на его бедрах. И, скорее всего он хотел сказать еще много чего, но в кабинет залетает испуганная Айко-чан, видимо, услышавшая грохот - все-таки тельце у Джинки не пушинка. - Вон, - жестко и даже не удосуживая побледневшую девушку взглядом цедит Нишикидо, не спуская глаз с Аканиши. - Тебе надо было предупредить о приходе - нам бы хоть не мешали. И да, советую сильно не дергаться - пока ты где-то прохлаждался, многое изменилось.
- Мммммм… Милая, ты такая горячая сегодня… Джин издевательски усмехается в лицо Ре, мечтательно и немного расслабленно закрывая глаза, и, улучив момент, руками резко обнимая Нишикидо за шею, прижимает его голову к свой груди и, изгибаясь все телом, переворачивается, скидывая их сплетенные тела на пол. Однозначно страдает спина Ре, ведь тельце Джинки не пушинка. Слабый вздох-полуругательство свидетельствует о том, что люди из семьи Нишикидо удивительно живучи. И эта… как ее… Айко-тян? Айко-тян наверняка уже звонит в службу спасения отдельно взятых Нишикидо, но… Плевать… - Упс… - широко раскрывает глаза Джин, прижимая шею Ре руками к полу. Немного придушив, прежде чем лизнуть Нишикидо в нос. - Ты не успеваешь ходить в фитнесс-клуб, Ре? Размяться до работы никак? Или негде греть яйца? Я тоже закис последнее время… в гостях у Китагавы. И Джин поднимается на ноги, отпуская Ре, предварительно отпрыгнув подальше: - Сожалею… Есть чего-нибудь выпить?
- Ты даже не представляешь насколько... - ухмыляется Рё, поднимаясь и потягиваясь, чувствуя, как ноющие мышцы спины вдруг перестают ощущать боль - видимо, регенерация начинала работать все быстрее - Рё почти не успел подумать о ней. М-да, в последние дни его силы значительно возросли. - И в следующий раз постарайся держать свой слюнявый язык в своем наглом рте - мне только подцепить чего-нибудь не хватало. Отодвинув одно из чистых кресел, Рё усаживается на него, и с полуулбыкой-полуусмешкой на губах наблюдает за Джином. - Я тоже был у Китагавы. Несколько раз. Не скажу, что сервис всегда был на уровне, но один раз меня очень порадовали – думаю, после этого и ему еще долго не понадобится фитнес-клуб. О, может, ты потому и пришел, что на тебя уже силенок не хватило. Ну, прости, боюсь, в этом я тебе не помощник. Ухмыльнувшись, Рё задумчиво ведет кончиками пальцев по щеке и чувствует, что что-то меняется.
Действительно, он уже пробовал использовать эту способность раньше - вчера, когда вернулся после общения с Джонни, и, главное, с некоторыми его «пациентами». Правда, первый опыт был не самым приятным - не слишком много радости видеть в зеркале вместо себя отражение собственного погибшего отца. Однако это был интересный и даже полезный опыт. И, честно говоря, Рё с легким опасением начинал осознавать насколько легко ему теперь удается воспроизводить любой дар, с которым когда-либо приходилось сталкиваться - стоило только подумать. А иногда он даже подумать не успевал. И это настораживало, заставляя контролировать себя и свои поступки все больше и больше. Но, с другой стороны, иногда же можно позволить себе и снять напряжение - тем более кто-то со своей непомерной наглостью явно напрашивается...
А потому, спустя мгновение, перед Джином на стуле сидел Казуя, тот самый, абсолютно реальный Каменаши Казуя. - Нам было хорошо... - непонятно к кому и чему обратился голос Каменаши. И, коснувшись своих губ и улыбнувшись, Казуя бросил вызывающий взгляд на Джина, - Очень хорошо. И, поднявшись, своей грациозной походкой неспеша подошел к Джину и, обдав его щеку, а потом ухо горячим дыханием, хрипло прошептал: - Мне было безумно хорошо с Рё...
Закрыть глаза и зажать уши руками… Мгновение…. Обдавая жаром, откуда-то снизу поднимается горячая волна, взрываясь в голове ослепительной вспышкой, засыпав глаза горячим песком… Пробуждая желание разрушать… все. Все, что попадется или может попасться ему под руку в этот момент. Это на уровне подсознания… это невозможно контролировать… Эмоции, блокирующие способность думать рационально. Думать? Распахнутая дверь и поцелуй спросонья… Удар кулаком в челюсть… - Какого черта ты творишь, недоумок!
Это так и надо - смотреть, будто ты видишь человека в последний раз? Или в первый. Джиииин…
Я хочу просыпаться только с тобой… Я ничего не прошу. Просто будь со мной и все…
- Мне было безумно хорошо с Рё... Там, где-то внутри, жар откатывает, уступая место внезапной слабости. Талант обманывать и подозрительность ко всем помогают чувствовать ложь подсознательно, как легкое несоответствие слов, выражения лица, интонаций… Рыбак рыбака…. Но с Каме он не чувствовал такого никогда. И Джин чувствует, что что-то не сходится… - Я думаю о том, как хорошо быть свободным…. И быть с тобой… Так, так, так…. Подожди секунду, Нишикидо….
Аканиши Джин выразительно закатывает глаза под потолок, по-дурацки хихикая и отталкивая от себя «Каменаши Казую»: - Изыди! Я страшно боюсь тебя, Нишикидо. Тебя и твоей неудовлетворенной фантазии. Не знал, что тебя так интересует Каменаши… Это твои проблемы, ведь ловить там тебе нечего. Кстати, шизофрению лечат, так что… не переживай, тебя еще можно спасти. Вообще, я к тебе совершенно по другому делу. В память о том, как ты чуть красиво не подох в чудном месте…
- Мне нечего ловить? Нечетким эхом отражаясь от стен огромного кабинета проносится смех Рё, а сам он усаживается на уже приглянувшееся ранее кресло. Усаживается, в своем обычно виде, будто ничего и не было. - Знаешь, мне всегда было жаль таких глупых влюбленных идиотов как ты. Правда, Аканиши, ты так меня разочаровал. А ведь у меня были на тебя планы, - и Нишикидо преувеличенно сокрушенно качает головой. - И что же мне теперь делать? Неужели отказаться от них? Ай-ай-ай, как не хочется-то. К тому же твой мальчик, Каменаши, а ведь он действительно хорош. Такие сладкие губы, а его тело, его... Рё закрывает глаза, будто припоминая момент, на самом же деле пытаясь справиться с внезапной резкой головной болью. А губы Нишикидо будто сами шепчут: - Он такой горячий... и одновременно нежный. Будто искренний. Будто невинный. Будто полностью твой. А какой жадный. И до безумия отзывчивый... Головная боль проходит и Рё, улыбаясь, открывает глаза - как раз в нужный момент, чтобы заметить, как Джин их закрывает. И улыбка Нишикидо становится усмешкой. - Ах да, вот только телефончик его я потерял. Не подскажешь номер? А то мне, честно говоря, не терпится повторить - такие ночи сложно забыть.
Джин пропускает все оскорбительные слова в свой адрес мимо, но знакомое имя цепляется за слух. Пересыхает в горле, но он почему-то закрывает глаза. Если я этого не вижу, и не буду слушать, значит ли это, что ничего этого не было? Я могу представить хоть на секунду, хоть на единственную секунду, что он все еще мой, только мой… но нет, уже не получится… Издевательская усмешка Ре встречает его взгляд, вызывая в Джине желание убивать… Заткнуть эти слова обратно… поглубже в глотку, чтобы если вдруг их понадобилось достать - их пришлось бы вырезать оттуда… …такие ночи сложно забыть...
Аканиши стремительно вскакивает с места, в один прыжок достигая сидящего перед ним на стуле Ре, разрушившего его маленький, но драгоценный для него мир. Горячий… Руки Джина алчно вцепляются в воротник Ре, словно Аканиши уже и не надеялся этого дождаться, сдирая Нишикидо со стула и поднимая вверх. Нежный… Ощутимо встряхивая Ре, сдерживаясь чтобы не оглушить его криком: «Заткнись. Заткнись немедленно!», не обращая внимания на его руки, пытающиеся нанести удар ему. Сейчас Джин не чувствует боли. Это где-то далеко. Ре – близко… Будто искренне… Сжав ладонь в кулак, Джин стремительно отводит правую руку назад, в замах. Будто невинный… С размаха кулак Джина попадает Ре в лицо, но слабая красная струйка из уголка его рта не приносит умиротворения – слишком мало для Аканиши. Слишком дешевая плата за его призрачный мир, возводимый с таким трудом. Будто полностью твой… Он дает Нишикидо упасть на пол, чтобы приподнять опять и ударить еще раз, вкладывая в удар всю свою злость. Жадный… Не давая опомниться, он наносит Ре еще пару ударов, даже не обращая внимания, куда они приходятся, не замечая странное дыхание Ре. Отзывчивый… Джин останавливается только тогда, когда Ре перестает сопротивляться. Оставляя Нишикидо на полу, он поднимается на ноги, пытаясь выровнять дыхание. Но красная пелена в глазах… она не проходит…
Секунда. Другая. И почему-то адская головная боль. Хотя болеть должна не голова. Да. Рё, кажется, помнит, что болеть должно все тело. Но он не чувствует боли... а может все заглушает это что-то в голове.
Шатаясь, он осторожно поднимается с пола, ощущая с какой поразительной скоростью организм приходит в себя. И, опираясь о столешницу, делает несколько глубоких вдохов, и только потом поднимает глаза на застывшего Аканиши. - Джин, а ведь ты мог убить меня... Насколько понимаю, парочка ударов были особенно удачными и внутреннее кровотечение ты мне обеспечил. Кхм. - Нишикидо отворачивается от Джина и несколько мгновений задумчиво смотрит в окно. - Садись. - Все так же не отрываясь от окна говорит он, но в голосе слышится приказ.
Приказ, который не оставляет выбора, заставляя Аканиши сесть на ближайший стул и терпеливо ждать, что ему еще захочет сказать Рё.
А Нишикидо не спешит. Все его внимание сосредоточено на белом голубе, что деловито чистит перышки на одном из ультрасовременных карнизов делового центра напротив. Голубь, выбранный птицей мира. Это агрессивное и жадное создание... Рё усмехается и чуть качает головой - однако, как много зависит от взгляда и точки соприкосновения.
- Джин... Джин. Честно говоря, я только смутно представляю то, что здесь только что произошло, - Рё усаживается в кресло напротив Аканиши и утвердительно кивает головой на его, кажется, начавший проясняться взгляд. - Нет, не в том плане, что за ситуация произошла, а как и почему это было... Сиди и слушай. Пожалуйста, - вновь почти приказным тоном обрывает себя на полуслове Нишикидо, замечая явное желание действовать, читающееся во взгляде Джина. - Это был не я. Не я говорил, не я действовал. И приносить извинения я тоже не буду, даже не мечтай - ибо Я не отвечаю за Него. А вот ты покалечил Мое тело, поэтому как минимум букета цветов и фруктов с извинениями я жду. Но, я отошел от темы. Рё резко поднимается и начинает кружить по кабинету, разговаривая больше с самим собой, чем с Джином. - Со мной что-то происходит. Вчера я был у Китагавы. Подробности упустим, - Нишикидо раздраженно ведет плечами, а потом останавливает свой взгляд на Джине, - но что-то изменилось. В свои сознательные годы я никогда не был слишком добрым или наивным, нет. У меня были цели, и я шел к ним. Разными путями. Но сейчас... я чувствую, я просто знаю, что это что-то другое. Внезапно замолчав, Рё стремительно подходит к столу и садится рядом с Джином, старательно не замечая, как тот дергается. - Я чувствую прилив жажды, неутолимой жажды власти и тотального контроля, а после - лишь смутные воспоминания, что происходило. Сегодня, с тобой... был не первый приступ. Черт возьми, я не помню, скольких я коснулся вчера там, на заводе Китагавы! А может, было и еще что-то. Не знаю. Не знаю... Лишь понимаю, что теряю контроль над собой. И понимаю, что это грозит большими проблемами. И мне. И всем вам... кто просто знаком со мной и уж тем более кто встанет на моем пути. Раздраженно щелкнув пальцами, Рё вновь поднимается, не в силах удержать себя в статичном положении. - Когда приходил в себя, я увидел или почувствовал, что он хотел сделать с тобой. Черт, Джин, ты разозлил его очень сильно... И хотя я прекрасно знаю, что ты можешь быть действительно невыносимым, и что тебе невыносима мысль о каком-либо поражении - вот ты у нас и бесишся... но расчлененка в собственном кабинете как-то совсем не входила в мои планы. Каменаши... он здесь не так важен. А вот ты, Джин, сам влез в мои теперешние проблемы. Так что, думаю, нам еще предстоит тесно поработать. И да, прости, уже можешь говорить.
Джин опускается на стул не потому, что так сказал Ре - он его практически в начале даже не слышит. А потому, что… Каме и Ре… когда? Странно, а насчет землетрясения не предупреждали… Немного холодно, словно он опять вспоминает, что сейчас не апрель... не апрель, а ноябрь. И если открыть жалюзи в офисе Ре, солнце будет тусклым и маленьким. И глупое, невесть откуда взявшееся чувство потери чего-то важного. Чего-то упущенного, потерянного, словно он что-то мог сделать? Он что-то мог сделать? Не быть идиотом? Это трудно… Чувство потери того, без чего жизнь становится опять просто марафоном на выносливость под дождем… Чувство пустоты. А только она остается там, где все выжигает ярость. Нет, нет… не похоже… Каме не стал бы скрывать, он же не Джин… Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать… Джину не нравятся эти всплывающие в памяти слова. Что ты имел в виду, Каменаши и почему я понимаю это только так, а не иначе? Как некстати закрадывается в память та первая встреча с Ре у пруда. И его взгляд. Мы же знаем такой взгляд, да, Аканиши-кун? Мы же видим его каждое утро в зеркале… Мы добиваемся того, что хотим, методично идя к цели и не отвлекаясь на угрызения совести. Еще одна фраза, почти забытая, неожиданно прорывающаяся из памяти. Нишикидо был доволен твоими услугами в номере отеля, поздравляю. И издевающийся тон, завершающий представление. Будто полностью твой… Что Каме хотел сказать там, на чердаке? И остается только это мерзкое чувство, что все могло быть по-другому.
Джин молча, не перебивая, выслушивает Ре, отмечая любопытные детали в, казалось бы, бессмысленном потоке слов. Выражение его лица не меняется, даже когда Ре перечисляет свои симптомы, граничащие с сумасшествием. Разве в этой комнате еще остались нормальные? Но Аканиши брезгливо отшатывается, когда Нишикидо усаживается рядом с ним.
Уже можно говорить? Что тебе сказать, Ре? Спасибо, за то, что ты есть или знаешь ли ты, сколько сейчас берут за сеанс психотерапевты?
Джин криво усмехается и встает со стула. Не говоря ни слова, он направляется к бару Ре, чтобы плеснуть себе в бокал коньяк, а у Ре он должен быть первосортным и если Нишикидо вмешается в это его святое стремление, то получит ту же отповедь. И возможно, Джин даже принесет ему в госпиталь цветы и конфеты в этот раз. Джин делает два больших глотка и, внезапно оглядываясь на Ре, задерживает на нем странный испытующий взгляд, а потом, словно что-то сообразив, отворачивается и наливает коньяк во второй стакан.
- Может, пристрелить тебя, Нишикидо, как-нибудь нечаянно и спасти мир? Уже будет одной проблемой меньше. Насчет твоих проблем, я знать ничего не знаю, и с чего ты взял, что нам придется поработать? Я сейчас несколько… эээ… в бегах.
Аканиши возвращается к столу и протягивает Ре стакан.
Все так же сидя в кресле, Нишикидо не столько слушает Джина, сколько думает. Думает. И мысли ходят по кругу, будто заученные. Но привычные мысли не укладываются в рамки непривычных ситуаций. Хотя... почему непривычных. Все равно остаются цели, и надо лишь найти верный путь.
- Пристрелить меня не получится - регенирация на уровне, да и честно говоря умирать я не собираюсь. Так что, увы, Джин, этой радости я тебе не предоставлю. Зато... зато могу обеспечить другую. Поднявшись, Рё забирает свой бокал и небрежно солютует им Аканиши. - Я могу сделать так, чтобы Китагава забыл о вас. Ну, или по крайней мере не искал так активно. Но, ты сам понимаешь... что благотворительностью, особенно в таких условиях, я заниматься не буду. Мне нужна плата. А так как с Каменаши я ее брать уже не буду... М-м, придется тебе поработать за двоих, Джин-Джин, - усмехнувшись, Рё заглянул в глаза Аканиши и рассмеялся. - Не волнуйся, ничего слишком трудного для тебя я просить не собираюсь.
Джин делает глоток коньяка и нарочито широко зевает. Нельзя показывать своего интереса в разговоре, чем больше запутаешь собеседника - тем больше выгадаешь для себя. К сожалению… нет, к бешеному сожалению, Ре им нужен. Это самый простой способ избавится от Китагавы. Но ведь он может и врать… Ре встает, произнося речь. Нет, не речь - просто спич самодовольству и озабоченности. Джин обходит его стороной и усаживается в его кресло сам. - Эээээ… Нишикидо, давай обойдемся без детской непосредственности, хотя да, я понимаю, тебя еще на это сворачивает. Конечно, надо признаться, я хочу, чтобы нас оставили в покое… Вопрос в том, что за это хочешь взамен ты? И заметь, я еще не сказал, что согласен…. И тут Джин удивленно приподнимает брови, припомнив начало разговора: - Откуда ты вдруг обзавелся регенерацией? Когда ты подыхал на заводе, у тебя она не проявлялась. Ходишь в школу для одаренных?
- Джин, я много чем обзавелся за время твоего отсутствия. И давай не буду показывать фокусы - это утомляет. Подойдя к окну, Рё резким движением убирает все преграды для солнца, позволяя ему прорезать золотистым блеском кажущееся спокойным пространство кабинета. То, как ведет себя Джин - вполне понятно и объяснимо. Но, Рё чувствует, как начинает терять терпение. Слишком рано начинает терять терпение. И это его беспокоит. Серьезно. Ведь все эти словесные игры, интриги и прочие развлечения для ума и острого языка всегда забавляли, нравились. И выдержка была железной. А вот сейчас... сейчас. Нишикидо раздраженно ведет плечами и приближается к бару, чтобы налить себе еще коньяк. А когда его пальцы касаются бутылки, той самой, которую без разрешения оприходовал Аканиши, голова взрывается дикой болью. И Рё видит...
Полутемный чердак. Один. Или другой. Очертаний меняются, будто рябят. Неизменными остаются только они - пара людей, прижавшихся друг к другу. Близко, слишком близко. Печенье. Поцелуи. Ссоры. Дальше. Больше. Глубже. Тише. Совсем тихо и лишь единственный вопрос "почему?!". Почемупочемупочему. И совершенно не ясно, где искать ответ. Хотя...
Рё с силой стискивает бутылку и не глядя, льет себе в бокал, а потом делает несколько обжигающих глотков. С этим можно справиться, Рё, можно. - Я компаньон Китагавы. Теперь. И мне тоже нужна страховка. И в данном случае твоя способность, а так же навыки - будут мне полезны, - четко, возможно слишком четко произносит Нишикидо, не поворачиваясь лицом к Джину.
Когда Ре нервным и резким движением открывает жалюзи, Джин вскидывает руку, жмурясь и прикрывая глаза от яркого солнечного света, бьющего в лицо. Он уже почти в себе… мало есть такого… таких новостей, которыми можно добить его. Но поведение Ре кажется ему слегка странноватым. Нишикидо как будто разрывают на части собственные демоны-мысли. У него и настроение уже поменялось раз двадцать. Он чувствует это еще сильнее, глядя в спину Ре, замершего у бара с бутылкой в руках. И жадно пьющего виски так, как путник в пустыне - воду. И его размеренные слова прилетают словно издалека. Джин закидывает ногу на ногу, вольготнее располагаясь в кресле: - Ммм? И всего лишь? Хорошо, очень хорошо, - улыбается он, - Я согласен быть полезным за то, чтобы меня и Каме не преследовал никто. И в ответ на тишину: - Будь любезен - посмотри мне в глаза, раз уж мы теперь сотрудничаем…
- Ка~ме... - будто пробуя на вкус слово тянет Нишикидо и смеется, - Ах, Аканиши... ну кого ты здесь из себя строишь? Мы оба - продажные сволочи. Мы живем без лишних церемоний и комплексов, и если чего-то хотим - то получаем. Да, я могу понять твою злость - никому не нравится, когда его собственностью пользуются без спроса. Но вот только давай без этого сентиментального занудства и без разговорах о высоких чувствах и подвигах во имя. Не верю. Да и ты не тот человек, чтобы верить в эту чушь. Я же вижу тебя, Аканиши, ты способен на многое. И я могу тебе предложить власть... безграничную власть и возможности, простор для рук и ума. Только избавься от этих глупых фантазий, и я дам тебе намного больше, чем Рё. Не спеша наполнив бокал, Нишикидо поворачивается наконец-то лицом к Джину. Лучи солнца разрезают напряженное пространство между ними, и Аканиши может видеть лишь силуэт, салютующий ему бокалом. - Не прогадай, Аканиши.
Аканиши поджимает губы. - Это ты со мной сейчас говорил? Я уточняю на всякий случай… - вроде бы Джин спрашивает Рё, но пристально разглядывает свой собственный стакан. Там осталось совсем немного - на глоток, быстро прокатившийся по горлу в желудок. - Забавное предложение, - продолжает Джин, немного задумчиво и будто недоумевая, словно разговаривая с собой, а не с Нишикидо, - Способен на многое? Да что ты знаешь про меня, Рё, чтобы утверждать, способен я на что-то или нет? По-прежнему не глядя на Рё, застывшего почти как монумент надменности, Джин сбивается на легкое хихиканье, хотя и ощущает почти материальное чувство зависающей в воздухе бури, исходящее от Нишикидо. Встав с кресла, Аканиши медленно направляется к стойке со спиртным и Ре, стоящему рядом с ней, продолжая рассуждать: - Власть? Да я слишком ленив для нее, уважаемый… Мне приятнее кофе и булочка разгильдяйным утром, чем выслушивание докладов подчиненных, умение постоянно держать руку на пульсе и не спать ночами из-за ужаса, чувствуя сжимающиеся руки на своей шее… Аканиши проводит указательным пальцем по щеке, склоняя голову вправо, и в абсолютной тишине продолжает разговаривать сам с собой: - Может быть, если бы речь шла о деньгах… но упс! Пока это меня тоже не особо интересует. Как Нишикидо уже правильно заметил, мы получаем то, что хотим. Но мне и нужно только то, зачем я пришел… Недоуменно пожимая плечами, он подходит совсем близко к стойке, становясь бок о бок с Ре, но так и не смотря на него. Джин берет бутылку и наливает коньяк до половины стакана. После чего, поворачивается к Нишикидо, чтобы прошептать ему почти в самое ухо: - Если тебе так будет легче, можешь считать, что я сменил религию… Тут же он выплескивает содержимое своего бокала в лицо Нишикидо и, схватив и вывернув руку, ухватывает за волосы второй рукой, задирая его лицо вверх: - Как-бы-тебя-там-не-звали-сейчас, я хотел бы вернуться к разговору именно с Ре. И если эта дурацкая игра в раздвоение личности немедленно не прекратится, я сдам тебя в ближайшую психушку… Ну же…
- Глупец, - хрипит Нишикидо и даже не пытается вырваться, а наоборот, будто размякает в руках Аканиши, наваливаясь на него. Еще мгновение и едва заметная улыбка на губах "Ре", как голова Джина взрывается дикой болью, а перед глазами начинают мелькать картины.
Будущее, настоящее, прошлое... приправленное ядом. Основательно так, не жалеючи. Ядом, что не убивает мгновенно, но заставляет задуматься над тем, что знаешь и не знаешь, заставляет сомневаться в самом дорогом и близком, по крупицам вытягивая жизнь...
Хватка Аканиши постепенно ослабевает и через какое-то время Нишикидо с презрением отталкивает его от себя. Поправляя прическу и костюм, он не спеша подходит к столу и нажимает на ком: - Кофе. Один. И усаживается в "свое" кресло во главе стола, задумчиво глядя на неровный силуэт, вырисовывающийся против света.
Но на лице Нишикидо нет привычной усмешки. Да, он не чувствует ее. Просто оцепенение. И холод. Или жар? Он не знает. Хотя... его начинает трясти, да. Руки дрожат, и он чувствует, как озноб противно скользит по позвоночнику. Закрывает глаза. Пытаясь контролировать себя. Или вернуть контроль? Не знает. Он не знает. И это бесит. И это придает сил. Но Рё лишь смутно понимает, что происходит. Безумие и вседозволенность сводящим с ума жаром вьются вокруг него. Но это не все. Есть что-то или кто-то, мешающий. Сбивающий мысли и заставляющий забыть себя. Человек? Болезнь? Препарат? Он не знает. Опять. И только яростно бьется в этих мучительных и цепких объятиях. Но, благо, не всегда. Вспышками, моментами... которых становится все больше. Что здесь было? Что здесь будет?
Рё поднимает глаза на дрожащую перед ним девушку и пытается улыбнуться. - Спасибо, Айко-чан. Не волнуйся, все хорошо. Можешь оставить нас. Улыбка почти получается и Рё слышит, как судорожно выдыхает его секретарша, когда он в ободрительно жесте касается ее руки. - Иди.
Еще секунды, плавно перетекающие в вечность. Или только в минуты? И молчание. Тяжелое. Рё закрывает глаза, чтобы не видеть, что делает Аканиши.... но все же очень остро ощущает его присутствие. И, с этой ситуацией надо что-то делать.
- Джин, я отменяю свое предложение, - тихо, но твердо начинает Рё. - Точнее, я меняю его сроки - у тебя есть несколько недель полной свободы, пока я разберусь со своим... взрывным характером. Так что можешь заниматься с Каменаши чем угодно. Только, прошу, не плясать жигу в неглиже перед носом Китагавы, ибо в этом случае отвлечь его внимание мне не удастся. Все, счастливо. Я позвоню. И да, привет Казу-чан.
Очень осторожно и медленно, но он уже может согнуть ладонь в кулак... Тело потихоньку слушается... Хорошо бы еще собрать мозги...
Коньяк можно пить прямо из бутылки, дышать глубоко, закрыв глаза и плевать он хотел на Ре... сейчас. - Несколько недель? Чтобы ты устроил мне еще сюрприз? К черту... Не расслабляйся, Нишикидо! Никогда... Я буду следить за тобой...
Джин не может удержаться от того, чтобы, уловив взгляд Ре, как последний аргумент не предъявить ему свой средний палец на правой руке, загнув остальные к ладони. Перед тем, как растворясь в воздухе, покинуть незамеченным его офис.
-
-
21.03.2009 в 01:50Впервые за несколько дней Рё выдалась возможность поработать во благо родного холдинга, побыть обыкновенным человеком. Вся эта беготня со способностями и личной жизнью отошла на второй план, позволяя вспомнить, что Нишикидо Рё любил и эту жизнь, и занимаемую им должность.
Айко-чан крутилась вокруг, с радостью принося документы, кофе, доклады... Нишикидо помнил, что собирался подыскать ей замену, но толи новые дела и интересы, толи сегодняшнее спокойное утро повлияло на него, но Рё находился в умиротворенном состоянии и видеть слезы Айко-чан ему вовсе не хотелось. Во всяком случае, сейчас.
-
-
22.03.2009 в 23:11Он здесь уже давно. Пробравшись в офис невидимкой, он уже полчаса ждет удобного момента, скучая и, в качестве развлечения, хихикая над выражением самодовольства на лице Ре.
Аканиши идет к столу тихо и быстро. Левая нога в высоком кожаном ботинке наступает на сиденье стула - прыжок и вот уже Джин щеголяет походкой на большом столе для заседаний, направляясь в сторону рабочего стола Ре.
Видимость он возвращает себе уже по дороге, на подходе к Нишикидо, не давая ему времени одуматься. Присев на корточки возле сидящего в кресле Ре, Джин, схватив его за воротник, поднимает вверх, заставляя встать, и медленно выговаривает, улыбаясь:
- Добрый день, Нишикидо! Давно не виделись… Ты развлек меня в прошлый раз… своими картинками. Я хочу еще поболтать с тобой. Ты не сильно занят сейчас?
-
-
23.03.2009 в 00:13Аканиши Джин. Собственной бесцеремонной и зарвавшейся персоной.
За-амечательно.
- День добрый...
Нишикидо улыбается и нежно скользит пальцами по ноге Джина вверх, а потом с силой бьет ребром ладони и рукой под его колени, уворачиваясь от взметнувшихся ног. И, не теряя времени, оттолкнувшись от кресла забирается на стол, а так же на распластавшегося и вытирающего собственные грязные следы со столешницы гостя.
- Скучал по тебе, Аканиши.
Рё ухмыляется, удобней устраиваясь на его бедрах. И, скорее всего он хотел сказать еще много чего, но в кабинет залетает испуганная Айко-чан, видимо, услышавшая грохот - все-таки тельце у Джинки не пушинка.
- Вон, - жестко и даже не удосуживая побледневшую девушку взглядом цедит Нишикидо, не спуская глаз с Аканиши. - Тебе надо было предупредить о приходе - нам бы хоть не мешали. И да, советую сильно не дергаться - пока ты где-то прохлаждался, многое изменилось.
-
-
23.03.2009 в 10:19Джин издевательски усмехается в лицо Ре, мечтательно и немного расслабленно закрывая глаза, и, улучив момент, руками резко обнимая Нишикидо за шею, прижимает его голову к свой груди и, изгибаясь все телом, переворачивается, скидывая их сплетенные тела на пол.
Однозначно страдает спина Ре, ведь тельце Джинки не пушинка. Слабый вздох-полуругательство свидетельствует о том, что люди из семьи Нишикидо удивительно живучи.
И эта… как ее… Айко-тян? Айко-тян наверняка уже звонит в службу спасения отдельно взятых Нишикидо, но…
Плевать…
- Упс… - широко раскрывает глаза Джин, прижимая шею Ре руками к полу. Немного придушив, прежде чем лизнуть Нишикидо в нос.
- Ты не успеваешь ходить в фитнесс-клуб, Ре? Размяться до работы никак? Или негде греть яйца? Я тоже закис последнее время… в гостях у Китагавы.
И Джин поднимается на ноги, отпуская Ре, предварительно отпрыгнув подальше:
- Сожалею… Есть чего-нибудь выпить?
-
-
25.03.2009 в 00:12М-да, в последние дни его силы значительно возросли.
- И в следующий раз постарайся держать свой слюнявый язык в своем наглом рте - мне только подцепить чего-нибудь не хватало.
Отодвинув одно из чистых кресел, Рё усаживается на него, и с полуулбыкой-полуусмешкой на губах наблюдает за Джином.
- Я тоже был у Китагавы. Несколько раз. Не скажу, что сервис всегда был на уровне, но один раз меня очень порадовали – думаю, после этого и ему еще долго не понадобится фитнес-клуб. О, может, ты потому и пришел, что на тебя уже силенок не хватило. Ну, прости, боюсь, в этом я тебе не помощник.
Ухмыльнувшись, Рё задумчиво ведет кончиками пальцев по щеке и чувствует, что что-то меняется.
Действительно, он уже пробовал использовать эту способность раньше - вчера, когда вернулся после общения с Джонни, и, главное, с некоторыми его «пациентами». Правда, первый опыт был не самым приятным - не слишком много радости видеть в зеркале вместо себя отражение собственного погибшего отца. Однако это был интересный и даже полезный опыт.
И, честно говоря, Рё с легким опасением начинал осознавать насколько легко ему теперь удается воспроизводить любой дар, с которым когда-либо приходилось сталкиваться - стоило только подумать. А иногда он даже подумать не успевал. И это настораживало, заставляя контролировать себя и свои поступки все больше и больше.
Но, с другой стороны, иногда же можно позволить себе и снять напряжение - тем более кто-то со своей непомерной наглостью явно напрашивается...
А потому, спустя мгновение, перед Джином на стуле сидел Казуя, тот самый, абсолютно реальный Каменаши Казуя.
- Нам было хорошо... - непонятно к кому и чему обратился голос Каменаши. И, коснувшись своих губ и улыбнувшись, Казуя бросил вызывающий взгляд на Джина, - Очень хорошо.
И, поднявшись, своей грациозной походкой неспеша подошел к Джину и, обдав его щеку, а потом ухо горячим дыханием, хрипло прошептал:
- Мне было безумно хорошо с Рё...
-
-
25.03.2009 в 17:26Мгновение….
Обдавая жаром, откуда-то снизу поднимается горячая волна, взрываясь в голове ослепительной вспышкой, засыпав глаза горячим песком…
Пробуждая желание разрушать… все. Все, что попадется или может попасться ему под руку в этот момент. Это на уровне подсознания… это невозможно контролировать…
Эмоции, блокирующие способность думать рационально.
Думать?
Распахнутая дверь и поцелуй спросонья… Удар кулаком в челюсть…
- Какого черта ты творишь, недоумок!
Это так и надо - смотреть, будто ты видишь человека в последний раз?
Или в первый.
Джиииин…
Я хочу просыпаться только с тобой…
Я ничего не прошу. Просто будь со мной и все…
- Мне было безумно хорошо с Рё...
Там, где-то внутри, жар откатывает, уступая место внезапной слабости. Талант обманывать и подозрительность ко всем помогают чувствовать ложь подсознательно, как легкое несоответствие слов, выражения лица, интонаций…
Рыбак рыбака…. Но с Каме он не чувствовал такого никогда.
И Джин чувствует, что что-то не сходится…
- Я думаю о том, как хорошо быть свободным…. И быть с тобой…
Так, так, так…. Подожди секунду, Нишикидо….
Аканиши Джин выразительно закатывает глаза под потолок, по-дурацки хихикая и отталкивая от себя «Каменаши Казую»:
- Изыди! Я страшно боюсь тебя, Нишикидо. Тебя и твоей неудовлетворенной фантазии. Не знал, что тебя так интересует Каменаши… Это твои проблемы, ведь ловить там тебе нечего. Кстати, шизофрению лечат, так что… не переживай, тебя еще можно спасти. Вообще, я к тебе совершенно по другому делу. В память о том, как ты чуть красиво не подох в чудном месте…
-
-
29.03.2009 в 23:36Нечетким эхом отражаясь от стен огромного кабинета проносится смех Рё, а сам он усаживается на уже приглянувшееся ранее кресло. Усаживается, в своем обычно виде, будто ничего и не было.
- Знаешь, мне всегда было жаль таких глупых влюбленных идиотов как ты. Правда, Аканиши, ты так меня разочаровал. А ведь у меня были на тебя планы, - и Нишикидо преувеличенно сокрушенно качает головой. - И что же мне теперь делать? Неужели отказаться от них? Ай-ай-ай, как не хочется-то. К тому же твой мальчик, Каменаши, а ведь он действительно хорош. Такие сладкие губы, а его тело, его...
Рё закрывает глаза, будто припоминая момент, на самом же деле пытаясь справиться с внезапной резкой головной болью.
А губы Нишикидо будто сами шепчут:
- Он такой горячий... и одновременно нежный. Будто искренний. Будто невинный. Будто полностью твой. А какой жадный. И до безумия отзывчивый...
Головная боль проходит и Рё, улыбаясь, открывает глаза - как раз в нужный момент, чтобы заметить, как Джин их закрывает.
И улыбка Нишикидо становится усмешкой.
- Ах да, вот только телефончик его я потерял. Не подскажешь номер? А то мне, честно говоря, не терпится повторить - такие ночи сложно забыть.
-
-
30.03.2009 в 01:29Если я этого не вижу, и не буду слушать, значит ли это, что ничего этого не было? Я могу представить хоть на секунду, хоть на единственную секунду, что он все еще мой, только мой… но нет, уже не получится…
Издевательская усмешка Ре встречает его взгляд, вызывая в Джине желание убивать… Заткнуть эти слова обратно… поглубже в глотку, чтобы если вдруг их понадобилось достать - их пришлось бы вырезать оттуда…
…такие ночи сложно забыть...
Аканиши стремительно вскакивает с места, в один прыжок достигая сидящего перед ним на стуле Ре, разрушившего его маленький, но драгоценный для него мир.
Горячий…
Руки Джина алчно вцепляются в воротник Ре, словно Аканиши уже и не надеялся этого дождаться, сдирая Нишикидо со стула и поднимая вверх.
Нежный…
Ощутимо встряхивая Ре, сдерживаясь чтобы не оглушить его криком: «Заткнись. Заткнись немедленно!», не обращая внимания на его руки, пытающиеся нанести удар ему.
Сейчас Джин не чувствует боли. Это где-то далеко.
Ре – близко…
Будто искренне…
Сжав ладонь в кулак, Джин стремительно отводит правую руку назад, в замах.
Будто невинный…
С размаха кулак Джина попадает Ре в лицо, но слабая красная струйка из уголка его рта не приносит умиротворения – слишком мало для Аканиши. Слишком дешевая плата за его призрачный мир, возводимый с таким трудом.
Будто полностью твой…
Он дает Нишикидо упасть на пол, чтобы приподнять опять и ударить еще раз, вкладывая в удар всю свою злость.
Жадный…
Не давая опомниться, он наносит Ре еще пару ударов, даже не обращая внимания, куда они приходятся, не замечая странное дыхание Ре.
Отзывчивый…
Джин останавливается только тогда, когда Ре перестает сопротивляться. Оставляя Нишикидо на полу, он поднимается на ноги, пытаясь выровнять дыхание.
Но красная пелена в глазах… она не проходит…
-
-
31.03.2009 в 22:42И почему-то адская головная боль.
Хотя болеть должна не голова.
Да.
Рё, кажется, помнит, что болеть должно все тело. Но он не чувствует боли... а может все заглушает это что-то в голове.
Шатаясь, он осторожно поднимается с пола, ощущая с какой поразительной скоростью организм приходит в себя. И, опираясь о столешницу, делает несколько глубоких вдохов, и только потом поднимает глаза на застывшего Аканиши.
- Джин, а ведь ты мог убить меня... Насколько понимаю, парочка ударов были особенно удачными и внутреннее кровотечение ты мне обеспечил. Кхм. - Нишикидо отворачивается от Джина и несколько мгновений задумчиво смотрит в окно. - Садись. - Все так же не отрываясь от окна говорит он, но в голосе слышится приказ.
Приказ, который не оставляет выбора, заставляя Аканиши сесть на ближайший стул и терпеливо ждать, что ему еще захочет сказать Рё.
А Нишикидо не спешит. Все его внимание сосредоточено на белом голубе, что деловито чистит перышки на одном из ультрасовременных карнизов делового центра напротив.
Голубь, выбранный птицей мира. Это агрессивное и жадное создание...
Рё усмехается и чуть качает головой - однако, как много зависит от взгляда и точки соприкосновения.
- Джин... Джин. Честно говоря, я только смутно представляю то, что здесь только что произошло, - Рё усаживается в кресло напротив Аканиши и утвердительно кивает головой на его, кажется, начавший проясняться взгляд. - Нет, не в том плане, что за ситуация произошла, а как и почему это было... Сиди и слушай. Пожалуйста, - вновь почти приказным тоном обрывает себя на полуслове Нишикидо, замечая явное желание действовать, читающееся во взгляде Джина. - Это был не я. Не я говорил, не я действовал. И приносить извинения я тоже не буду, даже не мечтай - ибо Я не отвечаю за Него. А вот ты покалечил Мое тело, поэтому как минимум букета цветов и фруктов с извинениями я жду. Но, я отошел от темы.
Рё резко поднимается и начинает кружить по кабинету, разговаривая больше с самим собой, чем с Джином.
- Со мной что-то происходит. Вчера я был у Китагавы. Подробности упустим, - Нишикидо раздраженно ведет плечами, а потом останавливает свой взгляд на Джине, - но что-то изменилось. В свои сознательные годы я никогда не был слишком добрым или наивным, нет. У меня были цели, и я шел к ним. Разными путями. Но сейчас... я чувствую, я просто знаю, что это что-то другое.
Внезапно замолчав, Рё стремительно подходит к столу и садится рядом с Джином, старательно не замечая, как тот дергается.
- Я чувствую прилив жажды, неутолимой жажды власти и тотального контроля, а после - лишь смутные воспоминания, что происходило. Сегодня, с тобой... был не первый приступ. Черт возьми, я не помню, скольких я коснулся вчера там, на заводе Китагавы! А может, было и еще что-то. Не знаю. Не знаю... Лишь понимаю, что теряю контроль над собой. И понимаю, что это грозит большими проблемами. И мне. И всем вам... кто просто знаком со мной и уж тем более кто встанет на моем пути.
Раздраженно щелкнув пальцами, Рё вновь поднимается, не в силах удержать себя в статичном положении.
- Когда приходил в себя, я увидел или почувствовал, что он хотел сделать с тобой. Черт, Джин, ты разозлил его очень сильно... И хотя я прекрасно знаю, что ты можешь быть действительно невыносимым, и что тебе невыносима мысль о каком-либо поражении - вот ты у нас и бесишся... но расчлененка в собственном кабинете как-то совсем не входила в мои планы. Каменаши... он здесь не так важен. А вот ты, Джин, сам влез в мои теперешние проблемы. Так что, думаю, нам еще предстоит тесно поработать. И да, прости, уже можешь говорить.
-
-
03.04.2009 в 14:35начале даже не слышит. А потому, что…
Каме и Ре… когда?
Странно, а насчет землетрясения не предупреждали…
Немного холодно, словно он опять вспоминает, что сейчас не апрель... не апрель, а ноябрь. И если открыть жалюзи в офисе Ре, солнце будет тусклым и
маленьким.
И глупое, невесть откуда взявшееся чувство потери чего-то важного. Чего-то
упущенного, потерянного, словно он что-то мог сделать?
Он что-то мог сделать? Не быть идиотом? Это трудно…
Чувство потери того, без чего жизнь становится опять просто марафоном на
выносливость под дождем…
Чувство пустоты. А только она остается там, где все выжигает ярость.
Нет, нет… не похоже… Каме не стал бы скрывать, он же не Джин…
Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать…
Джину не нравятся эти всплывающие в памяти слова.
Что ты имел в виду, Каменаши и почему я понимаю это только так, а не иначе?
Как некстати закрадывается в память та первая встреча с Ре у пруда. И его
взгляд. Мы же знаем такой взгляд, да, Аканиши-кун? Мы же видим его каждое
утро в зеркале…
Мы добиваемся того, что хотим, методично идя к цели и не отвлекаясь на
угрызения совести.
Еще одна фраза, почти забытая, неожиданно прорывающаяся из памяти.
Нишикидо был доволен твоими услугами в номере отеля, поздравляю.
И издевающийся тон, завершающий представление.
Будто полностью твой…
Что Каме хотел сказать там, на чердаке?
И остается только это мерзкое чувство, что все могло быть по-другому.
Джин молча, не перебивая, выслушивает Ре, отмечая любопытные детали в, казалось бы, бессмысленном потоке слов. Выражение его лица не меняется, даже когда Ре перечисляет свои симптомы, граничащие с сумасшествием.
Разве в этой комнате еще остались нормальные?
Но Аканиши брезгливо отшатывается, когда Нишикидо усаживается рядом с ним.
Уже можно говорить?
Что тебе сказать, Ре? Спасибо, за то, что ты есть или знаешь ли ты,
сколько сейчас берут за сеанс психотерапевты?
Джин криво усмехается и встает со стула. Не говоря ни слова, он направляется
к бару Ре, чтобы плеснуть себе в бокал коньяк, а у Ре он должен быть первосортным и если Нишикидо вмешается в это его святое стремление, то получит ту же отповедь. И возможно, Джин даже принесет ему в госпиталь цветы и конфеты в этот раз.
Джин делает два больших глотка и, внезапно оглядываясь на Ре, задерживает на нем странный испытующий взгляд, а потом, словно что-то сообразив, отворачивается и наливает коньяк во второй стакан.
- Может, пристрелить тебя, Нишикидо, как-нибудь нечаянно и спасти мир? Уже будет одной проблемой меньше. Насчет твоих проблем, я знать ничего не знаю, и с чего ты взял, что нам придется поработать? Я сейчас несколько… эээ… в бегах.
Аканиши возвращается к столу и протягивает Ре стакан.
-
-
08.04.2009 в 21:33Думает.
И мысли ходят по кругу, будто заученные. Но привычные мысли не укладываются в рамки непривычных ситуаций.
Хотя... почему непривычных. Все равно остаются цели, и надо лишь найти верный путь.
- Пристрелить меня не получится - регенирация на уровне, да и честно говоря умирать я не собираюсь. Так что, увы, Джин, этой радости я тебе не предоставлю. Зато... зато могу обеспечить другую.
Поднявшись, Рё забирает свой бокал и небрежно солютует им Аканиши.
- Я могу сделать так, чтобы Китагава забыл о вас. Ну, или по крайней мере не искал так активно. Но, ты сам понимаешь... что благотворительностью, особенно в таких условиях, я заниматься не буду. Мне нужна плата. А так как с Каменаши я ее брать уже не буду... М-м, придется тебе поработать за двоих, Джин-Джин, - усмехнувшись, Рё заглянул в глаза Аканиши и рассмеялся. - Не волнуйся, ничего слишком трудного для тебя я просить не собираюсь.
-
-
09.04.2009 в 17:08Нельзя показывать своего интереса в разговоре, чем больше запутаешь
собеседника - тем больше выгадаешь для себя.
К сожалению… нет, к бешеному сожалению, Ре им нужен. Это самый простой
способ избавится от Китагавы.
Но ведь он может и врать…
Ре встает, произнося речь. Нет, не речь - просто спич самодовольству и
озабоченности.
Джин обходит его стороной и усаживается в его кресло сам.
- Эээээ… Нишикидо, давай обойдемся без детской непосредственности, хотя да, я
понимаю, тебя еще на это сворачивает. Конечно, надо признаться, я хочу,
чтобы нас оставили в покое… Вопрос в том, что за это хочешь взамен ты? И
заметь, я еще не сказал, что согласен….
И тут Джин удивленно приподнимает брови, припомнив начало разговора:
- Откуда ты вдруг обзавелся регенерацией? Когда ты подыхал на заводе, у
тебя она не проявлялась. Ходишь в школу для одаренных?
-
-
10.04.2009 в 00:57Подойдя к окну, Рё резким движением убирает все преграды для солнца, позволяя ему прорезать золотистым блеском кажущееся спокойным пространство кабинета.
То, как ведет себя Джин - вполне понятно и объяснимо.
Но, Рё чувствует, как начинает терять терпение. Слишком рано начинает терять терпение. И это его беспокоит. Серьезно.
Ведь все эти словесные игры, интриги и прочие развлечения для ума и острого языка всегда забавляли, нравились. И выдержка была железной.
А вот сейчас... сейчас.
Нишикидо раздраженно ведет плечами и приближается к бару, чтобы налить себе еще коньяк.
А когда его пальцы касаются бутылки, той самой, которую без разрешения оприходовал Аканиши, голова взрывается дикой болью. И Рё видит...
Полутемный чердак.
Один. Или другой.
Очертаний меняются, будто рябят.
Неизменными остаются только они - пара людей, прижавшихся друг к другу.
Близко, слишком близко.
Печенье. Поцелуи. Ссоры.
Дальше. Больше. Глубже.
Тише.
Совсем тихо и лишь единственный вопрос "почему?!".
Почемупочемупочему.
И совершенно не ясно, где искать ответ.
Хотя...
Рё с силой стискивает бутылку и не глядя, льет себе в бокал, а потом делает несколько обжигающих глотков.
С этим можно справиться, Рё, можно.
- Я компаньон Китагавы. Теперь. И мне тоже нужна страховка. И в данном случае твоя способность, а так же навыки - будут мне полезны, - четко, возможно слишком четко произносит Нишикидо, не поворачиваясь лицом к Джину.
-
-
10.04.2009 в 16:54жмурясь и прикрывая глаза от яркого солнечного света, бьющего в лицо.
Он уже почти в себе… мало есть такого… таких новостей, которыми можно добить
его.
Но поведение Ре кажется ему слегка странноватым. Нишикидо как будто
разрывают на части собственные демоны-мысли. У него и настроение уже
поменялось раз двадцать.
Он чувствует это еще сильнее, глядя в спину Ре, замершего у бара с бутылкой
в руках. И жадно пьющего виски так, как путник в пустыне - воду.
И его размеренные слова прилетают словно издалека.
Джин закидывает ногу на ногу, вольготнее располагаясь в кресле:
- Ммм? И всего лишь? Хорошо, очень хорошо, - улыбается он, - Я согласен быть
полезным за то, чтобы меня и Каме не преследовал никто.
И в ответ на тишину:
- Будь любезен - посмотри мне в глаза, раз уж мы теперь сотрудничаем…
-
-
16.04.2009 в 06:38Не спеша наполнив бокал, Нишикидо поворачивается наконец-то лицом к Джину. Лучи солнца разрезают напряженное пространство между ними, и Аканиши может видеть лишь силуэт, салютующий ему бокалом.
- Не прогадай, Аканиши.
-
-
16.04.2009 в 17:33- Это ты со мной сейчас говорил? Я уточняю на всякий случай… - вроде бы Джин
спрашивает Рё, но пристально разглядывает свой собственный стакан.
Там осталось совсем немного - на глоток, быстро прокатившийся по горлу в желудок.
- Забавное предложение, - продолжает Джин, немного задумчиво и будто недоумевая, словно разговаривая с собой, а не с Нишикидо, - Способен на многое? Да что ты знаешь про меня, Рё, чтобы утверждать, способен я на что-то или нет?
По-прежнему не глядя на Рё, застывшего почти как монумент надменности, Джин сбивается на легкое хихиканье, хотя и ощущает почти материальное чувство зависающей в воздухе бури, исходящее от Нишикидо.
Встав с кресла, Аканиши медленно направляется к стойке со спиртным и Ре, стоящему рядом с ней, продолжая рассуждать:
- Власть? Да я слишком ленив для нее, уважаемый… Мне приятнее кофе и булочка разгильдяйным утром, чем выслушивание докладов подчиненных, умение постоянно держать руку на пульсе и не спать ночами из-за ужаса, чувствуя сжимающиеся руки на своей шее…
Аканиши проводит указательным пальцем по щеке, склоняя голову вправо, и в абсолютной тишине продолжает разговаривать сам с собой:
- Может быть, если бы речь шла о деньгах… но упс! Пока это меня тоже не особо интересует. Как Нишикидо уже правильно заметил, мы получаем то, что хотим.
Но мне и нужно только то, зачем я пришел…
Недоуменно пожимая плечами, он подходит совсем близко к стойке, становясь
бок о бок с Ре, но так и не смотря на него. Джин берет бутылку и наливает коньяк до половины стакана. После чего, поворачивается к Нишикидо, чтобы прошептать ему почти в самое ухо:
- Если тебе так будет легче, можешь считать, что я сменил религию…
Тут же он выплескивает содержимое своего бокала в лицо Нишикидо и, схватив и вывернув руку, ухватывает за волосы второй рукой, задирая его лицо вверх:
- Как-бы-тебя-там-не-звали-сейчас, я хотел бы вернуться к разговору именно с Ре. И если эта дурацкая игра в раздвоение личности немедленно не прекратится, я сдам тебя в ближайшую психушку… Ну же…
-
-
01.05.2009 в 12:44Еще мгновение и едва заметная улыбка на губах "Ре", как голова Джина взрывается дикой болью, а перед глазами начинают мелькать картины.
Будущее, настоящее, прошлое... приправленное ядом. Основательно так, не жалеючи. Ядом, что не убивает мгновенно, но заставляет задуматься над тем, что знаешь и не знаешь, заставляет сомневаться в самом дорогом и близком, по крупицам вытягивая жизнь...
Хватка Аканиши постепенно ослабевает и через какое-то время Нишикидо с презрением отталкивает его от себя.
Поправляя прическу и костюм, он не спеша подходит к столу и нажимает на ком:
- Кофе. Один.
И усаживается в "свое" кресло во главе стола, задумчиво глядя на неровный силуэт, вырисовывающийся против света.
Но на лице Нишикидо нет привычной усмешки.
Да, он не чувствует ее.
Просто оцепенение. И холод. Или жар?
Он не знает.
Хотя... его начинает трясти, да. Руки дрожат, и он чувствует, как озноб противно скользит по позвоночнику.
Закрывает глаза.
Пытаясь контролировать себя. Или вернуть контроль?
Не знает. Он не знает. И это бесит. И это придает сил.
Но Рё лишь смутно понимает, что происходит. Безумие и вседозволенность сводящим с ума жаром вьются вокруг него.
Но это не все. Есть что-то или кто-то, мешающий. Сбивающий мысли и заставляющий забыть себя.
Человек? Болезнь? Препарат?
Он не знает. Опять. И только яростно бьется в этих мучительных и цепких объятиях.
Но, благо, не всегда.
Вспышками, моментами... которых становится все больше.
Что здесь было?
Что здесь будет?
Рё поднимает глаза на дрожащую перед ним девушку и пытается улыбнуться.
- Спасибо, Айко-чан. Не волнуйся, все хорошо. Можешь оставить нас.
Улыбка почти получается и Рё слышит, как судорожно выдыхает его секретарша, когда он в ободрительно жесте касается ее руки.
- Иди.
Еще секунды, плавно перетекающие в вечность. Или только в минуты?
И молчание. Тяжелое.
Рё закрывает глаза, чтобы не видеть, что делает Аканиши.... но все же очень остро ощущает его присутствие. И, с этой ситуацией надо что-то делать.
- Джин, я отменяю свое предложение, - тихо, но твердо начинает Рё. - Точнее, я меняю его сроки - у тебя есть несколько недель полной свободы, пока я разберусь со своим... взрывным характером. Так что можешь заниматься с Каменаши чем угодно. Только, прошу, не плясать жигу в неглиже перед носом Китагавы, ибо в этом случае отвлечь его внимание мне не удастся. Все, счастливо. Я позвоню. И да, привет Казу-чан.
-
-
01.05.2009 в 16:29Хорошо бы еще собрать мозги...
Коньяк можно пить прямо из бутылки, дышать глубоко, закрыв глаза и плевать он хотел на Ре... сейчас.
- Несколько недель? Чтобы ты устроил мне еще сюрприз? К черту... Не расслабляйся, Нишикидо! Никогда... Я буду следить за тобой...
Джин не может удержаться от того, чтобы, уловив взгляд Ре, как последний аргумент не предъявить ему свой средний палец на правой руке, загнув остальные к ладони.
Перед тем, как растворясь в воздухе, покинуть незамеченным его офис.